Sinrin

От автора: С благодарностью Хико за стимул к тому, что набросок все-таки вырос во что-то осознанное. Без этой помощи и проявленного интереса, я вряд ли стала бы его дописывать. Спасибо.

-----

У воспоминаний и иллюзий есть занимательное сходство. Некоторые из них манят, некоторые вызывают отторжение. Но и к тому, и к другому рано или поздно возвращаешься. Однажды вкусив иллюзию, снова захочешь окунуться в обманчивое волшебство. Однажды врезавшись в память, воспоминание останется навсегда. Даже если уже и не веришь в него.
Иллюзиями и воспоминаниями занимательно играть. Хотя бы потому, что это небезопасно. А то, что небезопасно, заставляет становиться сильнее или само по себе становится неплохим оружием – чем не цель. Итак, привычная ракушка отложена в сторону. Баночки с гримом пока тоже останутся нетронутыми. Воспоминания – оружие особенного свойства. Когда это твои личные воспоминания. Шаг за шагом, как в сложном танце. Только если собьешься, заново уже не начнешь – слишком хорошо работает отточенный годами механизм защиты от собственных иллюзий.

Первый шаг...
Первый мужчина, который заботился. Не просто брал в угоду собственной похоти, как делали остальные, бросив потом горсть монет... Нет, этот впервые обращался как с человеком. Содержал, учил, помогал узнать мельчайшие тонкости устройства человеческого общества, позволял без ограничений использовать библиотеку или просто тайно наблюдать за гостями. Высоко ценил твое искусство и даже подсказывал, где его можно сделать еще выше, утонченнее, безупречнее. Да, в обмен, твое тело полностью, безгранично и в любое время, в любых обстоятельствах принадлежало ему. А он мог быть как нежным, так и весьма агрессивным и очень изобретательным любовником. Но разве это была высокая цена? Вовсе нет. Более того, быть с ним тебе нравилось. Даже когда этот человек был жесток, заставлял кричать и просить о милости - ты быстро привык и даже стал находить в этом острое удовольствие. И, наконец, это был первый человек, который увидел твой знак воина и рассказал, что значит этот причудливый символ…
Ах, какая чудесная получилась бы иллюзия… Стоп. Самоубийство ведь никогда не входило в твои планы.

Шаг, бесшумный и предельно выверенный…
Четвертый час ночи, простыни привычно смяты, юноша утомленно лежит на спине рядом со старшим любовником, который по-собственнически, но ласково перебирает его длинные темные волосы.
- Слышал, ты хотел укоротить их?
- Немного. В некоторых деталях танца они мешают.
- Не вздумай, я запрещаю. Лучше поработай над танцем так, чтобы они не мешали.
- Хорошо. Я постараюсь.
- Ты сделаешь, Ра Гун. И чтобы я больше не слышал от тебя никаких "постараюсь".
- Конечно.
Иллюзорный мир привычнее. Хорошо, позже ты выставишь самому себе счет за эту уступку.

Шаг, холодный, слишком гладкий пол, но босые ноги не будут скользить – удобно…
- Если хочешь выжить и не сломаться, ты должен стать сильным, хитрым, ловким. Научиться управлять людьми до того, как они попытаются управлять тобой.
- С вашей помощью я осваиваю эту науку.
- В свое время будешь осваивать ее без меня. Ты воин божественного дракона. Ты обязан выживать, но при этом сохраняя свое достоинство и преумножая силу. Не воспринимай свою судьбу только как служение. Ты должен научиться получать от своего предназначения выгоду. Благо ее немало. Ты что-то отдаешь божеству, божество что-то отдает тебе. Только так.
А в разрушении иллюзий тоже что-то есть. Только мало кто ценит выгоду, получаемую от этого.

Шаг в сторону. Все время вперед – наивно и не так интересно…
- Для чего мы нужны божествам?
- Не обольщайся, божествам никто конкретно из людей не нужен. У них свои распри. Нам лишь порой достается отголосками их настроения.
- Но я читал, что воины открывают путь божествам в империю.
- А теперь подумай, настолько ли им нужно приходить сюда, выполнять зачастую очень низменные человеческие желания. Будь циничнее, Ра Гун. Воины работают на людей. А так как они и сами люди – то и на себя. Глупо не пользоваться благами, если тебе все равно их предлагают. Глупо жалеть тех, кто тебя не пожалеет. Наша империя прогнила насквозь, мой мальчик. Самое лучшее, что мог бы сделать Сейрю – уничтожить ее, чтобы очистить эту землю и дать возможность взойти новым росткам. Но мы... вы будете просить о защите и удаче в завоеваниях. Не будь глупцом, когда придет время, проси о силе, думай только о себе. Потому что эту землю не спасет уже ничто, и эти люди всегда будут либо рабами и лизоблюдами, либо тиранами.
С другой стороны – именно этим они позволяют тебе играть с собой, порой даже сами умоляют пустить их в прочнейшую сеть, сеть иллюзий. Так что на божественного дракона ты не в обиде.

Шаг, снова вперед. Осколки под ногами? Вполне терпимо…
- Вы сетуете на загнивание нации при том, что вы купили меня для постельных утех, зная, что я продавал свои услуги и раньше. При том, что мне нет еще 14, а вам уже почти 40. При том, что вы – один из самых коварных интриганов, убивающий чужими руками и милующий, только чтобы подчинить.
- Говоря о загнивании, я не вычеркиваю из этого круга себя. И тебя тоже. Мы уже прочно завязли, и я лишь надеюсь, что ты станешь достойным преемником моих умений и выживешь, даже если порой придется перешагнуть через кого-то. Поверь мне, при всем, что мы уже сделали, прощения мы уже точно не получим, посему нам остается только наша жизнь, но именно это должно стать целью, для которой стоит использовать любые средства. А за то, что ты мне сказал, я тебя накажу. И это тоже будет тебе хорошим уроком. Подвинься ближе и перевернись, ты уже должен был достаточно отдохнуть.
А вот здесь уже никаких иллюзий. Опасность хороша, когда знаешь меру.

Шаг, чувственный изгиб спины. Увлекает…
В ту ночь он был особенно требовательным, жестоким, но под утро нежил с предельной заботой, редкой даже для его парадоксальной сущности. А ты улыбался в его руках, чувствуя... нет, конечно не любовь – глубочайшее уважение к этому циничному и мудрому человеку.
Сложно сказать, сколько было подобных разговоров, каждый раз наполненных не меньшим цинизмом, но и глубочайшим пониманием всего того, что на самом деле творилось в обществе. А однажды тебя просто выставили за порог.
- Предать может каждый. Предательство течет в крови тех, кому веришь, и может пробудиться в любой момент. Живи, помня об этом. И больше никогда не показывайся мне на глаза. Мне с тобой больше не о чем говорить.
Искушение велико. С твоим-то опытом и не удержать простую иллюзию? Давай же, еще хотя бы один шаг…

Навязчивый шум на улице был совершенно очевидно направлен на привлечение именно его внимания. Естественный шум так не ощущается. Досадливо поморщившись, актер поднялся, накинул одежду и сел к зеркалу. Да, сейчас уже другие времена. У него уже есть средства, для того, чтобы содержать собственную труппу, процветающую, говоря без лишней скромности, за счет таланта, изощренной хитрости и – да, порой жестокого – умения управлять и актерами, и зрителями, которыми обладал их лидер. И сейчас они находились в столице империи. В городе, который он помнил хорошо, с самых различных сторон и в котором рассчитывал получить то, что давно уже было пора потребовать. Точными движениями заканчивая грим, необходимый для нынешнего представления, Ра Гун обернулся к наконец-то отшумевшему и решившемуся войти танцору.
- Что?
- Не очень удачное время получается.
- Поясни.
- На неделе, говорят, был раскрыт заговор.
- И чем это нам помешает?
- Народ слишком взбудоражен. Говорят, главным заговорщиком был аристократ с той улицы, где мы с вами несколько лет назад встретились. Помните, здание такое красивое, как будто прямо само по себе приветливое.
- Помню.
- Так вот казнили его. И немало народу с ним вместе.
- Вот как. А, по-моему, он очень удачно был казнен. Император наверняка пребывает в беспокойстве по поводу заговора. Пожалуй, это неплохой шанс для нас показать наши умения ему лично. После кровопролития восприятие обостряется. Иди, подготовь все для представления.
Танцор вышел и уже вовсю шептался, наивно думая, что его не слышно:
- Жуткий все-таки Ра Гун, честное слово. Я ему – человека казнили. А он – как удачно. Пролитая кровь, говорит, обостряет восприятие.

Тем не менее, Ра Гун не ошибся. Представление действительно прошло очень успешно. Труппу пригласили во дворец. Привлекательного лидера после представления – в императорские покои.
- Ты прекрасно танцевал, юноша.
- Благодарю вас, ваше императорское величество.
- Надеюсь, ты искусен не только в танцах.
- Во всем, что пожелает его императорское величество.
- Ты мне нравишься. Завтра выступите еще раз. Хочу показать тебя Накаго. Может, и его отвлечешь. А то он многовато думает в последнее время.
- Господин Накаго... О нем много говорят в городе.
- Еще бы! Первый воин Сейрю, в конце концов.
- Это огромная честь для меня, ваше императорское величество.
- О чести твоей сейчас буду заботиться я. Раздевайся и сделай это так, чтобы мне понравилось.
- Разумеется, ваше императорское величество.
- Что за порезы у тебя на руке? Ты пытался что-то сделать с собой?
- Нет, ваше императорское величество. Просто декорация задела.