На лице садящегося сёгуна мелькнула усмешка: Титири угадал ещё не оформившиеся толком мысли. В покоях тенями возникли служанки, поднявшие и поставившие на место доспехи, ничему, в отличие от Субоси, не удивляясь. Правда, они-то Титири видели здесь не впервые, да и профессия обязывала: будучи служанкой при покоях Накаго, удивляться разучишься быстро...

- Они все одинаковы, что ваши, что наши. Особенно теперь-то. – Смахнув руки монаха, сёгун встал и прошёлся до пустой клетки: Судзаку сэйси растравил и так не дающую покоя рану.

- Извини, - спокойно сказал подошедший монах. – Но пока с этим ничего не поделать.

- Знаю. – Накаго повернулся, касаясь середины бедра Титири и ведя руку выше, попутно расстёгивая крючки на рубашке сэйси. – Дьявол сейчас с этим со всем, давай забудем ненадолго.

- Ты это себе говоришь? – уточнил монах, отступая на шаг в сторону кровати (пол, как было выяснено экспериментальным путём, вещь жёсткая).

...Собственно, для них всё началось именно на том празднестве. Вообще-то, “празднество” – сказано очень, очень громко, у большей части шестнадцати “виновников торжества” настроение было вымученное до невозможности, и отнюдь не только Накаго чувствовал себя отвратительно: мир, конечно, миром, но когда не ты его завоевал, а пришли большие дяди и настучали всем по ушам... Короче, выпито было больше, чем съедено, а богохульства слышались чаще восхвалений.

Накаго подставил лицо гулявшему по ночной галерее прохладному ветерку. Внутри бывшие теперь враги пытались растопить образовавшийся лёд фатализма горячими и горячительными напитками. Но сёгун больше не мог выносить этот фарс. Не грела даже недавно пролитая кровь императора Кутоо, наоборот, хотелось брезгливо отряхнуть руки: даже сладость мести боги не пощадили. Вот только... его мир, его мечта, тоже предполагал сверху насаженную незыблемость, счастье, не достигаемое, а уже данное...

Накаго стало холодно. Ему стало почти страшно, чего уже давно с ним не случалось. И он почти с радостью увидел, что на галерее находится ещё один человек, пусть даже человек этот и медитирующий на перилах монах. Подойдя, сёгун встал за левым плечом сэйси, направляя взгляд туда, куда, судя по повороту головы, смотрел Титири.

- Хотя сейчас это легко, но да, - фальцетом произнесли из-под маски. – Сейчас многое легко, на но да.

Накаго понял, что нашёл единомышленника. Обсуждать ничего не хотелось – да и не надо было. Они оба и так всё прекрасно понимали. Прекрасно понимали, что ни один мир, даже если он, как считается, книжный, не может управляться ТАКИМ образом. Хотя бы потому, что в ответ либо развалится, либо отомстит.

Вышедший в поисках санузла на галерею Тасуки увидел, как прямо перед ним целуются два предводителя ситисэйси двух лагерей, причём Накаго стоит словно аршин проглотив, со свободно опущенными вдоль тела руками, а Титири балансирует на перилах чуть ли не на ребре одной ступни – но ладони у него при этом спокойно лежат на коленях. “Глюки-глюки-глюки,” – пробормотал Тасуки и побрёл дальше. Сёгун и монах машинально усмехнулись, отодвигаясь друг от друга. Вернее, отодвинулся скорее первый, второй только вернул вес и на вторую ногу. Не сговариваясь, снова взглянули на небо, на Созвездия... которых видно уже не было, потому как набежали облака, пожравшие все звёзды и собиравшиеся так же поступить с луной. Но пока целый ещё наливающийся желтизной глаз подмигивал глядящим в него, подсказывая: идите же отсюда, раз сейчас за вами никто не следит. Потом скрылась и луна.

- Пошли. – утвердительно-безэмоционально сказал Накаго.

Снаружи прошелестели чьи-то шаги, запнулись у сёдзи и пошелестели дальше. Судзаку сэйси приподнялся на локте, выгнув бровь, взглянул на сёгуна. Оба улыбнулись, представив себе, как Субоси, чьё ки опознать было несложно, носится за сёдзи, не зная, что делать. Впрочем, метания младшего близнеца особенного сострадания ни у одного из находящихся внутри не вызвали.

- Может быть. – Накаго сдунул упавший ему на нос хохолок монаха. – Ты, знаешь ли, тоже не очень этим увлекаешься. Маска не в счёт.

- Да? – Титири, рассеянно перебиравший волосы Сэйрюу сэйси, зевнул.

- А ты-то что такой уставший? – с насмешкой поинтересовался Накаго. – Тебе ведь государственными делами не заниматься.

Титири усмехнулся, поскольку, по правде сказать, именно ими до своего прибытия сюда и занимался: Хотохори попросил помочь разобраться с текущими бумагами, по ходу расспрашивая, что думает о происходящем Тайицу кун. Император Сахитэй не верил, не хотел верить, что гора Тайкёку закрылась, и её хозяйка словно исчезла из Вселенной. Однако факт – Тайкёку стала лишь грудой камней, где не чувствовалось ни малейшего присутствия чьей-либо сущности.

- В чём? – Титири вздрогнул, возвращаясь в “здесь и сейчас”.

- В том, чем ты занимался... Где ты витаешь? – Накаго, потягиваясь, сел.

- Да так.

- Перестань о всякой ерунде думать, - проговорил сёгун своим обычным ровным до плоскости тоном. – Подумаешь, боги доигрались до уничтожения мира. Разве это сейчас важно?

- Теперь-то в чём дело? – неотвратимым возмездием сверху навис Сэйрюу сэйси.

- Умеешь ты, но да, - всё ещё давясь смехом, пробормотал монах. – Я уж по твоему голосу подумал, ты всерьёз считаешь всё это неважным, но да.

- А и считаю, - усмехнулся сёгун. – Сейчас, по крайней мере. Есть хочешь? – он махнул рукой вправо от кровати.

Титири повернул голову в ту сторону. Судя по стоявшему на столике рядом подносу с дымящимися блюдами, только что произошло очередное незаметное явление служанок. “Дрессирует он их, что ли?” – задумался Судзаку сэйси, присаживаясь и беря чашку риса и палочки.

- Успокойся ты, - лёгкие пальцы пробежались по бедру сёгуна. – Оставь мальчишку в покое, всё лучше, чем если бы он носился по дворцу и вдохновлял на охоту за судзаковцем.

- Ах успокоиться, - промурлыкал Накаго, перемещаясь и коленями обхватывая Титири сзади. – Ну что ж, пусть живёт... – он коснулся губами изгиба шеи монаха и, услышав прерывистый вздох, удовлетворённо усмехнулся. – Сегодня – прощу.

- А что сегодня такое? – полюбопытствовал Титири, ставя на столик наполовину опустошённую чашку и откидываясь назад, чтобы встретиться с губами Накаго.

- Зачем тебе это сейчас?..

- Ты что-то задумал?

- Зачем. тебе это. СЕЙЧАС?..

- О-ох, но да... – Титири скосил глаз, безуспешно пытаясь разглядеть жутко болевшее место на шее. – Синяк уже есть?

- Есть, есть.

- И как я с этим покажусь?

- Иллюзии накладывать разучился? Сходи к вашему целителю, не будет синяка. Лучше взгляни, не твои ли это зубы так неласково обошлись с моим предплечьем?

- Вместе к Мицукакэ пойдём? – лукаво осведомился монах, представляя, какая в этом случае у его друга будет физиономия.

- Да уж, представляю себе выражение его лица, - кивнул Накаго, думавший о том же самом.

...Вообще-то тогда, на дворцовом празднестве, сёгун был на сто двадцать процентов уверен, что это приключение на одну ночь, приключение, которое поможет эту ночь скоротать и окончится утром, когда Судзаку ситисэйси придёт время собираться в Конан.

- Будет время – возвращайся. Экран покоев тебя пропустит.

... - О чём задумался, но да?

- Вспомнилось, как тогда предложил тебе вернуться. – Накаго, прикрыв рот ладонью, зевнул и потянулся. – Я очень себе в тот раз удивился. Впрочем, ещё больше я удивился тебе, когда ты действительно вернулся.

- А уж я-то как удивился... – Титири тоже зевнул, ложась на спину и закладывая руки за голову. – Так получилось как-то... сам не заметил, как здесь очутился, но да.

- Шёл подпространством и свернул...

- Умгум...

- Ты спишь?

- Умгум...

- Сёгун! – несмотря на неожиданность появления стражника, Титири вовремя накрылся с головой, и Накаго едва успел отвоевать часть простыни для приличия.

- Что случилось? – холодно спросил он, думая, что поступает ничуть не лучше покойного императора, принимая доклады в таком виде.

- В западных провинциях снова бунт, сёгун! – стражнику, которого, кинув жребий, послали прерывать досуг приказавшего себя не беспокоить Накаго, терять уже было нечего, поэтому он даже не дрожал. -–Если не остановить, послезавтра толпа будет у дворца!

- Завтра с утра выступаем. Свободен.

- Почему завтра, но да? – спросил Титири. – Почему не сегодня?

- Потому что, - ограничился Сэйрюу сэйси, снова привлекая к себе монаха.

- Ты либо железный, либо сегодня уже с Сои пообщался, - усмехнулся Титири. Заметив странный взгляд Накаго, добавил: - Я не ревную, не упрекаю, ничего против не имею, просто предупреждаю, что сам вот-вот засну, но да.

- Не заснёшь.

- Хотя мог бы отомстить, но да...

... - А, это ты, - кивнул Накаго, войдя в свои покои и застав там монаха. Сёгун только что вернулся с усмирения бунта в западных провинциях, где влияние самоуправства богов на Вселенную отчего-то чувствовали лучше других, но, поскольку ничего дельного сотворить не могли, просто-напросто восставали и шли громить власти. Власти в лице Накаго давили восстание в довольно короткие сроки – зная, впрочем, что вскоре всё опять вспыхнет от новой искры. Так что первый из Сэйрюу ситисэйси вернулся во дворец неимоверно усталый как от похода, так и от осознания его бессмысленности. Бессмысленно с заключения мира было всё. Ну, почти всё.

- Что... – только и успел сказать Титири, когда закованная в броню рука обняла его, стиснув плечо, и оба сэйси повалились поперёк кровати, сёгун – на живот, монах – на спину. – Эй, - позвал последний, но по ровному дыханию Накаго понял, что тот уже спит. Титири поёрзал под лежавшей наискось груди тяжёлой рукой, потом, запрокинув голову, беззвучно рассмеялся. Лицо Накаго рядом было совершенно непроницаемо, но, будь маска снята, в глазу монаха читалась бы жалость: черты под солнечными прядями заострились, у губ залегла жёсткая складка. Сэйрюу сэйси тяжело переживал нанесённый Божественной Четвёркой нежданный удар в спину.

По одному разжав вцепившиеся пальцы и поводив онемевшим плечом, Титири сел, скинув руку Накаго. Тому, впрочем, было явно всё равно, он вырубился целиком и полностью, что даже выглядело странно: не из тех людей был золотоволосый сэйси, чтобы вот так выставлять слабые стороны. Титири не видел причин такого к себе доверия. Может, проверяет? В последний момент окажется, что и не спит вовсе? Хотя – какая разница. Не будет никаких “последних моментов”.

- Та-ак, посмотрим, но да... – пробормотал монах, приступая к расстёгиванию хитро устроенных доспехов. Ну где же эти служанки, когда они так нужны?.. Женская рука мягко отстранила его, и по голубым волосам сползла капля: а вот и служанки. Тем временем молодые женщины с большой сноровкой избавили Накаго от доспехов и пропитавшейся пылью и потом одежды и уложили, как надо. Тут же сёгун был обтёрт душистой тканью, золотистые пряди тщательно расчёсаны, и в поле зрения появился сосуд с ароматическим маслом.

- Спасибо, я сам, но да, - перехватил из тонких рук сосуд монах.

- Хай, Титири сама... – кланяясь, девушки бесшумно исчезли. Засучив рукава, Судзаку сэйси капнул на ладонь масла.

- По-моему, масло въелось надолго, но да, - пожаловался, не поворачивая головы, монах.

- Масло? – сёгун поднёс к глазам руку, вокруг которой витал слабый аромат хорошо втёртого масла. На лице Сэйрюу сэйси мелькнула тень смущения.

- А что такого, но да? – поинтересовался внимательно наблюдавший за ним Титири. – Ну да, растёр тебя целиком, велика важность – после того-то, как мы... после всего-то, но да. Ну ладно, засиделся я тут с тобой, возвращаться пора. Дэ ва – сараба на но да.

... - Мстить не надо.

- Посмотрим.

- И всё-таки я не понимаю, - вздохнул Титири, одевая через голову рубашку. – Почему я?

- Что – почему?

- Ну... я удивляюсь, - монах присел, поджав голые ноги, на кровать и продолжил, глядя в сторону: - Сколько раз я тут был? Раз семь-восемь, кажется... Приходил, когда у самого были свободные минуты, но да. Когда бываешь свободен ты, я не знаю. И всё-таки почти каждый раз получается, что время для меня ты находишь. Я этого не понимаю.

- Всё? – безмятежно осведомился Сэйрюу сэйси.

- Нет, наверное... Я не понимаю...

- ...Чем ты лучше других?

- Ну, д-да.

- Ты зря считаешь, что я знаю, - едва наметил усмешку Накаго, пальцами распутывая сбившуюся шевелюру.

- Сядь, я расчешу, - Титири поднялся и, на ходу отыскав гребень, подошёл к сёгуну.

- Между прочим, помимо прислуги, ты единственный, кому я это позволяю. – Внимательно глядя в зеркало, он поймал полусекундный удивлённый взмах ресниц. – В основном потому, что ты единственный на это осмеливаешься.

- И всё? – монах улыбнулся. – Потому что я тебя не боюсь? А если это не всегда так?

- Не уверен. Но даже если и боишься, наглости тебе хватает на многое. – Улыбка Титири стала шире, характеристика, похоже, его позабавила. – Исключая нынешний момент, ты не задаёшь вопросов. Ты в этом не одинок, но ты молчишь потому, что не хочешь меня задеть, и потому, что способен принять всё и так. Потому что понимаешь без вопросов и ответов на них. Что удивительно, ты из этого не извлекаешь для себя выгоды.

- Заслушался? – усмехнулся Накаго.

- Пытаюсь понять, есть ли у тебя причины для лжи.

- И?

- Если честно, то есть. Но ты сейчас не лжёшь. Наверное.

- Наверное, - согласился, повторяя, сёгун.

- Знаешь, я меньше всего ожидал услышать от тебя такое. Сегодня и впрямь какой-то особенный день.

- Конечно.

- Какой?

- Вот. – чуть вздохнул Накаго. – В этом весь ты.

- Э? – с искренним недоумением переспросил монах.

- Ничего. Просто ты сохранил душевное тепло, которого давно уже нет у меня. Ты очень щедро этим теплом делишься, сегодня я просто попытался вернуть хотя бы часть. В честь того, что сегодня день твоего рождения.

- Откуда ты?.. – удивился Титири.

- Знание гороскопов и немного логики.

- И немного магии, правда?

- Может быть. Это важно?

- Не больше, чем мой день рождения, но да.

- Может быть. Когда тебе нужно уходить?

- Я... – Титири покраснел и отвёл взгляд. – Я сказал, что до завтра меня не будет.

- Значит, тебе захотелось провести этот день со мной? – прошептал он в тёплое смущённое ухо.

- Вторую половину, - уточнил монах. – Первую я провёл с Судзаку но накама, но да. – Он усмехнулся: - И с конанскими государственными бумагами...

- Сочувствую.

- Придётся и твой день рождения как-то отметить, но да.

- До него ещё дожить надо.

- Доживём.

- А как же Боги?

- Была Вселенная Четырёх Богов, будет Вселенная людей...

- Почему бы нет...

- Кажется, кто-то сам мечтал стать Высшим Божеством.

- Как ты уз... Ладно. Мечтал. Скажем так, пересмотрел цели.

- Всё-таки Боги не зря всё это устроили. Ты изменился.

- Ты старался.

- Разве?..

В тихо раздвинувшиеся сёдзи по одной просунулись семь голов Сэйрюу ситисэйси и его же мико. Сразу стало ясно, что определённые Субоси как “аой” (синие/голубые/зелёные) волосы не подразумевали Тамахомэ. Чересчур ёмкоё слово это аой...

- Ти... Титири?!.. – ахнула Юи.

- Вон.

- Накаго?

- Что?

- Неправда. Душевное тепло ты не потерял.

- Молчи и настроения мне не порти.