После…

 

Ho-ri

 

(В рассказе использованы отрывки стихов М.Пушкиной и С.Калугина)

 

Я свободен от любви,

От вражды и от молвы,

От предсказанной судьбы

И от земных оков…

От зла и от добра…

Моя душа была на лезвии ножа….

 

Император Конана вздрогнул во сне, спугнув зыбкое видение. Проснувшись, он совсем не помнил, что ему снилось, но предчувствие чего-то дурного не улетучилось вместе с ночным кошмаром, а осталось где-то внутри.

Удивительным было и место пробуждения – не привычная императорская спальня, а кресло перед зеркалом. Хотохори взглянул на своё отражение и привычным жестом поправил упрямую прядь на виске.

Странно, но он не мог вспомнить, что делал накануне.

Император позвал слуг, но ему никто не ответил.

На оконном стекле появились первые капли дождя, и Хотохори вдруг остро, как никогда, ощутил своё одиночество.

Он встал, привёл в порядок измявшуюся одежду, и вдруг замер не дыша: с левой стороны его шеи не было никакого знака, и император каким-то шестым чувством вдруг понял, что иероглиф никогда больше не появится. Это было очень странное ощущение: сначала страх, потом тоска и в конце… облегчение….

Одинок, но свободен???

Император вышел из комнаты. В коридоре не было ни души, однако он знал, что во дворце есть люди.

Дверь в комнату Хооки, прекрасной императрицы, была приоткрыта. Заглянув, Хотохори увидел, что его жена горько плачет, уткнувшись лицом в подушку, обтянутую жёлтым шелком.

Хооки-сан… - тихо позвал он, но императрица не услышала.

Хотохори подошел ближе, потянулся к жене, но рука его, вдруг став прозрачной и легкой, прошла сквозь плечо плачущей Хооки. Та по-прежнему ничего не заметила.

В комнату, постучав, вошла служанка с подносом. Императрица вытерла слёзы и жестом показала, куда поставить завтрак. Девушка составила посуду на маленький столик с витыми ножками и, почтительно поклонившись, удалилась прочь, без малейшего усилия пройдя  сквозь тело Хотохори.

Император бросился прочь из комнаты. Он не понимал, что происходит. Почему его никто не видит и не слышит? Он словно перестал существовать для этого мира.

Ноги сами принесли Хотохори на открытую галерею. Дождь всё шёл, но одежды императора не задерживали влаги, и волосы оставались сухими, как если бы он стоял под крышей.

Хотохори-сама!

Император вздрогнул и обернулся.

Нурико! Это ты здесь?

Да, император, это я. Я пришёл, чтобы объяснить…

Не надо….

Вы боитесь услышать правду….

Нет. Я уже догадался. Ты ведь умер, Нурико. И если я с тобой разговариваю…

Нурико почтительно склонился, безмолвно подтверждая догадку императора.

Хотохори улыбнулся и сел на мокрые перила, уже не опасаясь запачкать дорогую одежду.

Знаешь, Нурико, а у меня почему-то такое ощущение, что я только сейчас и начинаю жить! Я больше не император Конана, не Судзаку но сейши. Я свободен от долга и привязанностей!

Ты смеёшься, Хотохори?

Ты помнишь, меня зовут Сэйхитей, а не Хотохори!

Ну вот, теперь ты злишься…. Ну сам подумай, какая разница, как тебя ЗВАЛИ….

Действительно… Извини, я пока не привык…

Ничего, это дело времени. А его у нас теперь много, - Нурико протянул императору ветку, усыпанную нежными розовыми цветами, - вот возьми. Ты, кажется, их любишь.

ЛЮБИЛ. Если я правильно понимаю, теперь это не имеет значения.

Нурико согласно кивнул, и ветка растаяла в его руке.

Пойдём, Хотохори, нас уже ждут…

Кто?

Увидишь, - Нурико улыбнулся, - пойдём! Если, конечно, тебя здесь действительно ничего не держит…

А если держит? – сердце Хотохори вдруг учащённо забилось…

Нурико нахмурился и отстранился от императора:

Если хочешь, ты можешь остаться… Тебе необязательно умирать. Никто из нас не покидает этот мир против своей воли…. Все, кто оказался здесь, действительно захотели этого….

Хотохори соскочил с перил и догнал собравшегося было уходить Нурико.

Погоди, я иду с тобой! Я даже и не думал возвращаться, просто так спросил. Слушай, Нурико, а там, куда мы идём, мы встретим тех, кто тоже…. Чирико, Мицукаке?

Мы встретим лишь тех, кого действительно хотим видеть….

Значит, я хотел говорить с тобой, и ты поэтому пришёл, Нурико?

Выходит, что так….

Смотри, Нурико, а дождь кончился….

Конечно! Ты ведь не любишь такую погоду. Если ты пожелаешь, здесь будет жарко и солнечно…. Стоит лишь по-настоящему захотеть…. Так мы идём?

Хотохори согласно кивнул, и они с Нурико, пошли, дружески обнявшись, по дороге. Император всего лишь раз обернулся и испытал большое облегчение, когда увидел, что Эйю навсегда скрылся за горизонтом.

 

И в первый раз за много лет я отдыхал,

Во мне цвела благодать.

И мы обнялись и пошли гулять под небом седым,

И это небо было нами, и мы были одним….

 

21- 22 Февраля 2003 г.